Откуда берутся дети АУЕ

8 декабря ответственный секретарь Совета при Президенте Яна Лантратова на заседании Совета по развитию гражданского общества рассказала о массовом распространении в России криминальной субкультуры АУЕ, которая способна негативно повлиять на образ мышления детей и подростков.

Лантратова сообщила, что в процессе общественного контроля в регионах страны, организация «Союз добровольцев России», председателем которой она является, выявила многочисленные грубые нарушения и проблемы в сфере защиты прав детей и подростков, которые требует безотлагательного вмешательства со стороны государства.

– Объезжая учреждения по регионам, мы вскрыли ещё одну уникальную тему, которая требует немедленного решения. АУЕ — Арестантский уклад един, — отметила глава организации.

Лидеры криминальной структуры, находящиеся, как правило, в местах заключения, связываются с детьми и подростками и вымогают у них деньги.
Иногда обманом или угрозами заставляют несовершеннолетних идти на преступления. Взаимодействие с детьми осуществляется главным образом в интернете в социальных сетях, а жертвами людей, живущих по воровским понятиям, становятся дети от 11 до 14 лет.

Адвокат, председатель коллегии адвокатов Москвы «Вашъ юридический поверенный», доцент МГИМО Константин Трапаидзе в беседе с корреспондентом ИА «СоцИнформБюро» подробно рассказал, откуда берутся дети АУЕ.

– Эта проблема многосторонняя. Есть определённое мировоззрение, так называемая жизнь «по понятиям»: это сбор денег в «общак», определённый кодекс поведения, определённые запреты, табу, так называемое «западло», «чушканство» и прочие вещи, после совершения которых человек может попасть в касту так называемых неприкасаемых. За распространение такой идеологии привлечь к ответственности невозможно, – отметил юрист. – В итоге всё сводится к тому, что государство упускает молодёжь. Государственные органы, педагогические коллективы не в состоянии заинтересовать детей таким образом и проследить за их жизнью вне стен школы или других образовательных учреждений. Получается, что дети предоставлены сами себе, они могут попасть в ситуации, где влияние арестантского уклада значительное. Следует отметить, что, как правило, подобное криминальное воздействие с так называемым традиционным воровским укладом ничего общего не имеет. Такая криминальная субкультура просто камуфлируются под традиционные воровские устои и таким способом вербуют себе сторонников, понимая, что дети — уязвимый контингент, их умы более слабые и подвержены этим вещам.

В том, что вербовщики детей ушли в соцсети, Константин Трапаидзе не видит ничего странного, так как эти люди часто вербуют себе сторонников, основываясь на количественной предпочтении — чтобы можно было давать поручения и осуществлять сборы денег на «общак». Кстати, вербовщиками являются представители средних, если не нижних, позиций в иерархии криминального мира, которые таким способом просто пытаются перед действующими авторитетами себя показать, мол, настолько они авторитетны, раз вокруг них формируется такие ячейки. У большинства заключённых имеется свободный доступ к интернету, так как сотрудники многих тюрем и лагерей проносят и продают в камеры средства связи.

Контроль за детьми, по мнению Константина Зауровича, никогда всецело не осуществлялся, особенно когда дети находятся на улице, в определённых социальных средах, на тусовках и проч. Здесь не важна благополучность семьи, практически любой ребёнок может попасть в такую обстановку, где говорится о криминальных понятиях, где это культивируется и таким образом оказывается на детей влияние. Кстати, дети до последнего не признаются о давлении или, например, о том, что у них «отжимают» деньги.

Впрочем, избежать появления детей АУЕ можно, если предпринимать меры профилактики.

– В первую очередь, это пропаганда других вещей, в том числе пропаганда здорового образа жизни, пропаганда социальных ценностей. Особенно это важно в период экономического кризиса, когда нет рабочих мест, когда подростки, получив образование, не могут устроиться на работу. Подростки начинают не видеть перспектив в своей жизни, а тут улица — вот она — выпил, покурил, пообщался, на машине погонял, – объяснил адвокат. – Вторая задача, это профилактика детской и подростковой преступности, причём не помещение детей в закрытые учреждения, потому что в этих детских учреждениях воровские понятия культивируются с особой жестокостью и целеустремлённостью, чтобы выделиться среди своих ровесников. Поэтому таких закрытых учреждений должно быть меньше, возможно, стоит сделать какие-то специальные школы, но не изолированные от общества, иначе там обязательно начнут устанавливать свои внутренние правила. Несовершеннолетним преступникам необходимо давать возможность реабилитироваться, в работе и в социуме.

Также, считает Константин Заурович, нужно выявлять лидеров среди подростков, которые имеют наклонности к романтизации криминального образа жизни, как и раньше вести с ними профилактику, ставить на особый учёт, потому что они могут привести к серьёзных последствиям. Это не означает, что таких людей нужно сразу нужно сажать, а просто работать с ними.

– Ну и конечно же изменять воспитательную систему, в которой педагогические приёмы должны включать не наборы штампованные вещей, а индивидуальную работу, в том числе и с психологами,. Это позволит выявить личностей, подверженных влиянию, и сформировать у них определённый психологический иммунитет, – резюмировал собеседник.

 

Лилия Финько

Фото: социальная сеть “ВКонтакте”