Москва, Ленинский проспект, дом 123 – здесь находится call-центр вызывной службы для животных. Я приехала по этому адресу, чтобы провести день с выездной бригадой. Звоню врачу Вячеславу, говорю, что стою на улице. Из здания ветклиники выходит мужчина в укороченной тёплой куртке, из-под нее виднеется медицинская роба, в руках ключи от автомобиля. Он приветствует меня, и мы идем к машине. По забитой стоянке глазами ищу автомобиль с какими-нибудь примечательными ветеринарными знаками и… не нахожу. Мы садимся в «рено», такую машину, про которую обычно говорят «рабочая лошадка». Интересуюсь, выделила ли эту машину клиника, хотя ответ напрашивался сам собой.
– Нет, это моя машина. На своей проще. Когда машину дают, то больше формальностей, ответственность дополнительная. А в свою сел и поехал, отчитываться не надо. Мы можем приехать с другого вызова, из дома, из ветцентра, не привязываясь к местоположению рабочей машины, – объясняет Вячеслав.
Я ожидала, что на вызовы ездит целая «бригада», как в человеческой «Скорой помощи», но оказалось, что для животных все немного иначе.
– Мы не государственная структура и не можем поставить себе мигалки на крышу. Поэтому мы не можем гарантировать, что приедем быстро. Если вызов срочный и адрес находится где-то рядом, мы тоже можем быстро приехать, но не позиционируем себя как «Скорая». Мы вызывная служба, подразделение врачей широко профиля, которые могут приехать на помощь и за плечами которых есть все ресурсы клиники, – рассказывает Вячеслав, пока прогревает машину.
Дежурный врач в вызывной службе – один, сегодня это Вячеслав, он принимает запросы из call-центра, и таким образом сам формирует свой маршрут. Его рабочий день зачастую зависит от количества вызовов, которые, как правило, известны еще накануне. На сегодня у Вячеслава пока один вызов, находится недалеко от call-центра, туда мы и направляемся. Перед тем, как отъехать, врач набирает номер хозяина сегодняшнего пациента. Вызов в силе, Вячеслава ждут. По дороге расспрашиваю врача и по совместительству водителя о его работе в службе.
– Мы просто врачи на выезде, как педиатры, которые к детям ездят. Они могут осмотреть ребенка, поставить предварительный диагноз, назначить лечение, порекомендовать сдать какие-то анализы. Наша служба – она такая же. Что-то мы можем сделать для пациента дома. Самое первое – это оценить реальное состояние животного. Потому что иногда хозяева обращаются к нам, например: у животного ухо чешется. Приезжаешь, а там животное уже три дня не пьет, не ест. Но хозяина почему-то беспокоит именно ухо. Мы осматриваем и объективно говорим, что ухо сейчас не самое главное. Или наоборот, хозяева бьют тревогу, а приезжаешь – все не так страшно. Однажды ночью был срочный вызов к кошке, у которой, по словам хозяина, начался эпилептический припадок, её выгибало. Но на месте выяснилось, что это проявления половой охоты у животного – течки. Кошка молодая, первый раз «загуляла». Разные бывают случаи, но в основном мы выезжаем, чтобы, осмотрев пациента, предложить наиболее рациональную схему диагностики и терапии. Что сделать в первую очередь, что во вторую, как эффективно помочь и не потратить средства напрасно. Это наша основная цель.
В процессе разговора замечаю, что мы уже въезжаем на закрытую территорию одинаковых домов. Шлагбаум, охрана, новостройки – похоже, район обеспеченных людей. Один из охранников уточняет, куда мы, и вспоминает, что сегодня ждут ветеринара. Учтиво указывает, где лучше припарковаться. Вячеслав берет из багажника синюю сумку с красным крестом в белом кружке. Совсем как у работников человеческой «Скорой помощи», но набор в ней препаратов другой. Самое необходимое у ветеринара – бахилы, градусник, перчатки и фонендоскоп, хотя я уже знаю, что сегодня Вячеслав этим не ограничится. Мы заходим в светлый подъезд с большими окнами и цветами на стеллажах. Консьерж уже знает врача: Вячеслав приезжает сюда второй раз. Я думала, что вызов врача-ветеринара на дом – это дорогая услуга, и потому не удивилась, что заказчик живет именно в таком доме и мы едем в лифте на шестнадцатый этаж под звуки классической музыки. Но нет, вызывают совершенно разные люди, так как услуга вполне доступна с точки зрения финансов, и сегодняшний день это еще докажет.
Первый пациент Вячеслава – бенгальский кот Гриша. Ему сегодня предстоит кастрация, какую уже пережил его друг-сожитель Федя – тоже бенгальский кот, к которому однажды приезжал Вячеслав для проведения операции. Кастрация кота занимает минут пять, вероятно, здесь закончим быстро. Вячеслав достает из сумки две пары бахил, одну дает мне. Раздеваемся, проходим в кухню-гостиную. Наученная прошлым опытом хозяйка, уже подготовила чистый стол, гладильную доску и две пеленки. Вячеслав открывает сумку и выставляет на стол все необходимые инструменты: перчатки, ножницы, пинцет, бритвенную машинку и целый ряд баночек с разными препаратами. Кот Федя, видимо, узнав Вячеслава, в первые же минуты сбегает в другую комнату и прячется под кровать, откуда больше не вылезал за все время нашего пребывания в квартире. Гриша же, напротив, очень любопытен и не выходит из кухни-операционной. Заподозрил что-то неладное он лишь после первого укола премедикации (ряд препаратов, успокаивающих животное и подготавливающих организм к наркозу). Я, Вячеслав и хозяйка Гриши ждем, когда препарат подействует и кот уснет. Это должно произойти в течение пяти-семи минут. Мы ждем десять минут – Гриша по-прежнему любопытен и активен. Ждем пятнадцать – Гриша начинает вылизываться – его характерное занятие перед сном. Ждем двадцать минут – у Гриши подкашиваются задние лапы, но он не сдается и продолжает ходить из угла в угол. Вячеслав объясняет, что у животных, как у людей организмы разные, реакции на действие успокоительных тоже. С котом Федей, например, было наоборот – быстрее, чем предполагалось. Спустя двадцать пять минут Гриша засыпает, и хозяйка, взяв его на руки, несет на гладильную доску, где врач уже расстелил пеленку и подготовил инструмент. Перед операцией коту нужно поставить внутривенный катетер для того, чтобы вводить все дальнейшие препараты непосредственно в кровь и более точно контролировать состояние пациента. Для этого одну из лап надо выбрить. Как только Вячеслав включает машинку, Гриша вскакивает, услышав первые же «Ж-ж-ж». Сон этого бенгала пока ложный. Приходится его отпустить, чтобы он успокоился и уснул снова, уже по-настоящему. Вячеслав принимает решение ввести еще препарат. Гриша заметно обмяк на руках хозяйки, и на этот раз он точно не притворяется. Спокойное ожидание в комнате сменилось на быстрые и отлаженные действия врача. Вячеслав ловко закрепляет задние лапы кота и начинает операционный процесс. Пять минут, и Вячеслав уже ставит Грише завершающую капельницу. На последок врач дает хозяйке рекомендации и выписывает назначения, оставляя копию себе. Она будет необходима позже для заполнения электронной карты пациента в клинике. Оплата происходит на месте. Мы собираемся, Вячеслав моет инструмент и складывает сумку. Гриша спит и проспит, по прогнозам, еще час. Пока Вячеслав говорит об этом, Гриша пытается поднять голову, как бы опровергая все стандарты ветеринарии. Просто бенгал со своим мнением, когда ему проснуться. Но, конечно, он пока еще не в себе. У ветеринаров нередко так бывает, что надеешься на скорую работу и по факту она такой и должна быть, но животные вносят свои коррективы. Вот и здесь: полтора часа вместо стандартных тридцати-сорока минут.
Садимся в машину и направляемся в ветцентр на проспекте Вернадского, где Вячеслав меняет свой рабочий инструмент. Пока едем, интересуюсь, почему люди вызывают ветеринара на дом.
– По самым разным причинам. У кого-то животное очень стрессует, когда его просто из дома выносишь или сажаешь в сумку-переноску. В клинику иногда приводят и у животного меняются показатели, которые могут потом сбить с толку врача. Появляется тахикардия, учащенное дыхание. И оценить патология ли это, или стресс – тяжело. Есть люди, которым тяжело передвигаться по городу или просто нет желания выезжать, им проще вызвать. Часто бывает, что вызывают с мыслями: «Пусть врач приедет, посмотрит, если скажет, что надо в клинику, значит поедем».
В клинике на Вернадского проходим через стационар для животных – тут ряд клеток с собаками и кошками. Их привозят для временного пребывания в больнице перед операцией и после нее. Мы проходим в отдельную комнату, куда посторонним вход воспрещен. Мне сегодня зайти можно, но бродить по врачебному кабинету нежелательно, поэтому стою у дверей и наблюдаю, как Вячеслав передает коллеге на стерилизацию свои инструменты и обсуждает рабочие вопросы. При выходе не успела я спросить, как сложится рабочий день дальше, ведь вызовов пока нет, а Вячеславу уже передали заявку из call-центра. В Новых Черёмушках плохо собаке, надо ехать. Садимся в машину, Вячеслав уточняет адрес и смотрит маршрут по своему «навигатору» – старому верному дорожному атласу Москвы.
Ехать снова недалеко. Так как сама клиника находится на юге Москвы, звонят часто из этого района. По новому вызову информации очень мало, поэтому спрогнозировать и чего-то ожидать сложно. Приедем, в первую очередь, будет осмотр. Вспоминая разные такие «плохие» состояния животных, Вячеслав, смеясь, рассказывает, что в последнее время магазин «Дикси» обеспечивает работу вызывной службы. Маленькие игрушки-прилипалы, которые дарят покупателям, очень хорошо едят домашние животные. А потом эти игрушки так же хорошо застревают в кишечнике. В результате хозяева звонят и говорят, что питомцу «плохо». За время работы Вячеслава в вызывной службе, у него было много разных интересных случаев, но сходу рассказать оказалось сложно. Ведь каждый вызов индивидуален, каждая поездка – отдельная история. Скучать сотрудникам вызывной службы точно не приходится.
– Первое время на кастрации я забывал проверять наличие характерного полового признака перед анестезией. Однажды приехал к мейн-куну на такую операцию. Хозяева сказали – кот, в документах тоже указано, что кот. Ничего не заподозрил, а сам не проверил, сделал анестезию, все приготовил. Оказалось, что резать нечего – это была кошка, – вспоминает ветеринар.
За разговорами мы приезжаем в тихий район советских пятиэтажек. Вячеслав снова берет свою синюю сумку, и мы идем к дому. Набираем код, скрипучая дверь пропускает нас в подъезд. Пациент живет на первом этаже, звоним в квартиру. Открывает женщина, сожалея, что «даже не встречает». Проходим в комнату, у входа на коврике лежит собака, на двух кроватях расположились кошки. «Даже не встречал» американский питбультерьер – второй пациент Вячеслава на сегодня. Врач проделывает всё те же действия: моет руки, заполняет «карту больного», открывает сумку, достает перчатки, проводит осмотр. Хозяйка рассказывает, что собака со вчерашнего дня не ест, и ее тошнит. Чтобы исключить часть возможных заболеваний, которые сопровождаются такими же симптомами, Вячеслав мерит псу температуру и слушает через фонендоскоп. Температура в норме, дыхание тоже. А вот кожа, замечает врач, как пластилиновая, начался процесс обезвоживания организма. Поставить диагноз сейчас невозможно, но, прежде всего, необходимо исключить вариант наличия инородного тела в кишечнике. Поэтому Вячеслав предлагает хозяйке два варианта: вести собаку сейчас же в клинику на рентген и УЗИ или временно терапевтически облегчить состояние пациента, чтобы хозяйка отвезла питомца чуть позже. Выбран второй вариант. Вячеслав колет собаке три укола и составляет очередное заключение. Рекомендации даны, мы удаляемся.
На сегодня, пока новых адресов не поступило, Вячеслав планирует отправится по своим делам. В вызывной службе нет обязательства сидеть на месте у телефона в ожидании вызова. Есть свободное время – можно заняться своими делами, вызов поступил – выполняй работу. И пусть вызывная служба для животных не такая скорая, как человеческая, главная обязанность – тоже быстро и эффективно помочь пациентам и их хозяевам.
Анастасия Красновская, Москва
Специально для «Социнформбюро»
