Почему женщины, которых бьют, не могут уйти от мужей-тиранов?

Почему женщины, которых бьют, не могут уйти от мужей-тиранов?

Почему женщины, которых бьют, не могут уйти от мужей-тиранов?
Фото:

Сейчас активно обсуждается тема домашнего насилия в связи с обсуждением законопроекта и принятием закона. Очень хорошо, что сама дискуссия привлекает внимание к этой проблеме. Читатели спрашивают: “Что же является причиной домашнего насилия? Насколько это является проблемой и как подобное насилие влияет на членов семьи?”

На эту тему написано много статей, и все же остаются вопросы. В некоторых говорится о том, что это определенная модель поведения и замкнутый круг. Мужья привыкают бить жен, жены привыкают и не сопротивляются, дети это видят и в будущем также поступают в своих семьях. “Как это исправить?” – спрашивают читатели.

Почему женщины, которых бьют, не могут уйти от мужей-тиранов? Почему так происходит? Что заставляет женщин оставаться рядом? Почему в таких семьях женщины не идут в полицию, а если и идут, то потом забирают заявления? В общем, почему женщины не предпринимают решительных шагов, чтобы пресечь семейное насилие?

Все мы родом из детства

Чаще всего, женщина, живущая в ситуации насилия, даже и не догадывается, что то, что с ней происходит, является насилием. Именно поэтому и выйти из этой ситуации она не может. При этом, даже, если психолог (иногда именно психолог является единственным, кто пытается показать, что данная ситуация ненормальна) говорит об этом, обозначает, что ситуация домашнего насилия недопустима, жертва “не слышит”, не понимает, о чем говорит специалист. Часто она жила в этом с детства и считает это нормальным, а точнее, единственно возможной моделью. Если человек никогда не ел мороженое, то он не знает, что это такое. И он не может этого захотеть, пока не попробует или не увидит другую модель.

Поскольку семей с домашним насилием большинство, то они слышат часто в ответ на свои жалобы “все так живут”; “надо сохранять брак ради детей”; “надо терпеть”; “а ты что любви захотела?!”, “по-другому не бывает” и так далее. Более того, даже специалист не всегда может убедить или показать женщине, что происходит. Часто они принимают решение об уходе из семьи, когда они встречают другого мужчину/женщину, который показывает ей другое отношение и они начинают чувствовать себя женщиной. Иногда первым человеком в жизни, который проявил человеческое отношение, становится психоаналитик. Тогда через некоторое время человеку начинают встречаться и другие люди, которые проявляют человеческие качества и проявляют понимание чувств. Кстати, это миф, что это происходит только с детьми или женщинами. Часто эти случаи происходят и с мужчинами.

Женщины сами часто находятся в позиции женщин “насилующих” мужчин. Конечно, ранее они или впитали эту модель от мам или имели собственную травму отношений с мужским полом, или травма представлена в поколенческом аспекте, передающаяся по линии наследования.

Интересно то, что женщины, или мужчины, которые осуществляют насилие, они тоже зачастую не знают, что они насилуют своих партнёров или детей. Их же всех так воспитывали. Они говорят: “ты сама дура, сам дурак”; “меня так воспитывали, и я так буду”, “я же вот каким классным вырос, а ты…”; “книжек своих дурацких начиталась, в жизни все иначе”; “это тебя психолог глупостям научил, ничего такого нет, тебе не больно, это тебе кажется” и так далее.

Что же такое домашнее (семейное) насилие?

Домашнее насилие – это комплексный вид насилия. Это повторяющиеся с увеличением частоты и интенсивности циклы физического, словесного (вербального), эмоционального, духовного и экономического оскорбления с целью контроля, запугивания, внушения чувства страха, ощущения безвыходности и безысходности, бессилия.

Семейное насилие – явление, достаточно распространенное во всем мире и во всех слоях населения. О насилии в семье говорят в тех случаях, когда факты грубого и жестокого обращения оказываются не единичными, случайными и ситуативными, а регулярными, систематическими и постоянно повторяющимися. При всем разнообразии видов насилия – физического, сексуального, психологического, экономического и так далее – именно семейное насилие характеризуется тем, что приобретает всеобщий, генерализованный характер. Не бывает семейного насильника, ущемляющего свою жертву или своих жертв в чем-то одном.

Как ни удивительно, именно среди, казалось бы, любящих матерей немало носительниц и инициаторов насилия над детьми. В странах Европы и США, имеется даже название этому, диагноз “синдром Мюнхаузена по доверенности”, но это тема отдельной статьи. И наконец, когда оба партнера постоянно провоцируют друг друга и учиняют драки, ссоры, скандалы, оскорбляют и унижают друг друга, имеет место взаимное насилие. При этом, как считают исследователи подобных отношений, совершенно не важно, кто их инициирует: ответственность несут обе стороны.

Домашнее насилие имеет место, если партнер (муж, бывший муж, “любимый человек”) или родитель:

– оскорбляет и унижает женщину/мужчину;
– оскорбляет и унижает детей;
– бьет или кричит и угрожает побоями;
– бьет детей;
– заставляет женщину заниматься сексом против ее воли;
– не хочет, чтобы женщина работала;
– заставляет ее думать, что только он может правильно распоряжаться семейными деньгами;
– постоянно критикует (как женщина одета, как готовит еду, как она выглядит);
– внушает чувство вины перед детьми и использует детей для опосредованного насилия;
– внушает чувство вины детям;
– постоянно критикует детей;
– запугивает детей.

Оно имеет место, если женщина в семье:

чувствует себя беспомощной и никому не нужной;
– боится своего партнера;
– чувствует себя одинокой;
– во всем винит только себя;
– махнула на себя рукой и живет, только подчиняясь чувству долга.

При исследовании источника возникновения проблем у той или иной пары, необходимо изучить факторы и условия, которые свели супругов и до настоящего момента поддерживают их брак.

Близкие люди, ближе не будет…

Основным критерием, который должен насторожить – это тотальная власть и контроль со стороны партнёра, родителя. Часто бабушки, иногда матери, играют роль провокаторов домашнего насилия. Бабушка звонит сыну и жалуется ему на жену его, детей. Тот приходит домой и бьет их, не в силах противостоять жалобам своей матери. В такой ситуации мужчина может быть просто контейнером агрессии и ненависти своей матери, карающим мечом, инструментом. Он может даже сам не осознавать и не может тогда объяснить почему он делает это. В ответ обычно звучат установки родительские: дети должны уважать бабушку, жена должна уважать свекровь. Идея-то прекрасна. Но тогда вопрос, а должна ли свекровь уважать невестку, детей, своего сына?

Ситуация симметрично касается тещи. Тёща ругает свою дочь, что у неё “плохие дети”. Дочь, не имея своего мнения или имея одинаковую позицию с матерью, идёт жалуется мужу, и муж бьет детей. Или сама дочь начинает это делать. Конечно, судебной системе разобраться в этих психологических тонкостях очень трудно. Часто и специалисту бывает очень непросто. Специалист, работающий с такой системой часто чувствует бессилие, это то, в каком состоянии пребывает жертвы в этих системах. Например, иногда именно жертва насилия проявляет параноидную настойчивость в контроле, но это в целях самозащиты. Насильник же проявляет активность и жестокость, наказание.

Домашнее насилие вызывает ожирение и язву желудка

Приведу цитату по Малкиной-Пых.

“После первого-второго года совместной жизни процесс развития семьи и брака достигает уровня, когда на первый план выступают личностные качества супругов, определяющие стабильность брака. Рост требований к своему брачному партнеру вырастает в возможность конфликтов на основе различий в интересах, взглядах, ценностных ориентациях и чертах характера. Если все усилия по преодолению напряженности фрустрации неудачны, развитие отношений ведет к расторжению брака или – к его “закреплению”, … но на основе, противоположной нормальной. На основе согласия с насилием. Стресс переходит в хронический стресс насилия и развивается так называемая посттравматическая стрессовая реакция.

Для описания посттравматической стрессовой реакции, возникающей в результате насильственных контактов, используются понятия “невроз несчастного случая”, “компенсаторная истерия”, “травматическая неврастения” и так далее. Насилие часто вызывает задержку или снижение уровня физического и умственного функционирования и развития, невротические реакции, различные соматические заболевания (ожирение, резкая потеря массы тела, язва желудка, кожные заболевания, аллергическая патология).

Поведение жертв характеризуется беспокойством, тревожностью. Типичны нарушения сна, длительно сохраняющееся подавленное состояние, агрессивность, склонность к уединению, чрезмерная уступчивость, заискивающее, угодливое поведение, угрозы или попытки к самоубийству, неумение общаться, налаживать отношения с другими людьми, низкая самооценка, нарушение аппетита и другие.

Во второй период жертва, претерпевшая многие трудности и сделавшаяся более чувствительной, хрупкой, то есть еще более “виктимной”, пытается осмыслить происходящее. Однако постоянное переживание кризиса, жестокое обращение и постоянные травмы к этому периоду формируют так называемый “синдром избиваемой женщины” (сокращенно – СИЖ). Л. Уокер в начале 80-х годах ХХ века включила в понятие СИЖ следующие аспекты: страх, депрессия, чувство вины, пассивность и низкая самооценка. Позднее Дж. Дуглас (1988) предложил новую, реорганизованную версию СИЖ, включающую индикаторы и доказательства домашнего насилия:

– травматические эффекты насилия (беспокойство, соматические симптомы);
– дефицит внимания и любви, наличие выученной беспомощности (депрессия, низкая самооценка, низкая способность к решению конфликтов);
– деструктивные – в отношении самой себя – механизмы работы с насилием (вина, отрицание насилия, неверное понимание сущности насилия).

Кроме того, подвергающиеся насилию женщины имеют большой риск развития аффективной (депрессивной) патологии и злоупотребления на этом фоне алкоголем и наркотическими веществами.

Можно сказать, что именно “привыкание к насилию” со стороны жертвы, возведение его в культурную норму, является главным фактором, способствующим долговременному насилию со стороны супруга. И такое привыкание, согласно комплементарной (“дополнительной”) теории брака Т. Уинча, начинается с родительской семьи: дети усваивают и повторяют модели брачных отношений родителей».

Существуют некоторые общие характеристики реальных и потенциальных жертв: пассивность, подчиняемость, неуверенность в себе, низкая самооценка, чувство вины, которые, с одной стороны, являются условиями возникновения домашнего насилия, с другой – эти качества усугубляются со временем и влекут за собой развитие насилия.

Жертвы домашнего насилия – кто они?

На самом деле часто жертвами насильников являются “умницы”, “умники”, яркие личности, из тех, что “сделали себя сами”. Они просто попадают в “ловушку”. “Ловушками” часто бывают: “соблазнение”, “чистая и светлая Любовь”, “идеальные отношения”; “идеальный мужчина”; “сострадание”; “угрозы суицида”; “угроза жизни”; “угроза увольнения”; “угроза раскрытия тайны” и много других “сладких или несладких конфет”.

Также есть общие характеристики у насильников, становящиеся причинами проявления насилия: критичность по отношению к другим, агрессивность, властность, скрытность, импульсивность. Также общим является стремление избирать стратегию доминирования и подавления в конфликте.

Из практики хочу сказать, что часто жертва и насильник перепутаны местами, на первый взгляд без глубокой проработки и анализа ситуации, смещены акценты или смещение происходит с истинного насильника на “орудие”.

Как это происходит: скажем, бабушка или мама выглядит “белой и пушистой”, а ребёнок, подросток – “сущим дьяволом”, не уважающим родителей. Или папа выглядит чуть не “убийцей”, которого боятся дети, при этом за его спиной есть его мать, которая “совершенно несчастна”, часто “убита горем”, например, смерти супруга (часто, от онкологии), смерти другого ребёнка.

Более позитивное самовосприятие, осознанное осмысление конфликтной ситуации “как насилие” позволяют организовать более конструктивное взаимодействие и снижают интенсивность и разнообразие форм насилия. Склонность к самообвинению и обвинению в возникновении конфликта внешних обстоятельств – определяет выбор деструктивных стратегий взаимодействия в конфликте, что усиливает проявления насилия со стороны партнера.

Мы выбираем – нас выбирают…

Малкина-пых говорит, что “часто виктимное поведение является формой агрессии или самоагрессии: оно направлено на подавление и контроль за поведением и переживаниями других людей или самого себя. Поведение жертвы – саморазрушительный характер ее поведения – часто субъективно соотносится ею с тенденцией почти прямо противоположной – стремлением к жизни. Эти модели заставляют человека искать и выбирать себе в друзья, знакомые, супруги и сослуживцы лиц, похожих на их тиранов-отцов или тиранов-матерей. Извращенное стремление к защищенности заставляет человека-жертву выбирать себе в “защитников” тиранов. Их поведение для жертвы никогда не будет неожиданным, и потому – пугающим. И потому – оно комфортно. Испугать жертву могут любовь, нежность, доброта”.

Мне захотелось привести эту цитату полностью, поскольку это очень точно отражает реальную ситуацию на практике. Таким образом, очень часто женщина не находит в себе сил расстаться со своим супругом или сожителем. На это есть масса причин: материальная необеспеченность, невозможность найти жилье, политика в отношении женщин, культурно-исторические корни (домострой). Не последнее место в этом занимают мифы, которые распространяются среди людей.

Но самое главное, это, конечно отсутствие осознанности и низкая самооценка, высокая критичность к себе.

Кандидат технических наук, психолог психоаналитического направления, детский, семейный, взрослый, специалист по исследованию бессознательных механизмов в бизнесе, член правления ЕКПП-Россия-Волгоград Наталья Кузнецова специально для “СоцИнформБюро”

Читать volgasib.ru в