Какие новые меры поддержки бизнеса и граждан, пострадавших от пандемии коронавируса готовят на федеральном уровне, почему они, скорее всего, будут недостаточными, каким будет падение российской экономики, как может запустить восстановление и, наконец, почему государство не хочет делиться?
О заявлениях Владимира Путина, министров, губернаторов и объективных показателях – текущий анализ и ближайший прогноз в материале «СоцИнформБюро».
Главной мировой темой остаются вирус COVID-19 и борьба с ним. По скорости распространения коронавируса, уровню летальности и прочим эпидемиологическим аспектам российские показатели выглядят сравнительно благополучными. А вот социально-экономические последствия в РФ могут оказаться более тяжелыми, чем в странах, где вирусом заболели намного больше граждан. Тяжесть решений по выходу из этой ситуации, судя по всему, будет возложена на регионы.
Скорее всего, ограничительные меры, за исключением Московской агломерации, уже в ближайшие дни будут ослабляться. Если, конечно, темпы роста числа заражений не будут расти экстремальными темпами.
Пострашнее печенегов
Борьба с коронавирусом полна парадоксов. Так, президент Владимир Путин вчера высказал тревожные опасения, однако по-прежнему не объявил никаких экстренных мер. В самой Москве, отмечают медики, наблюдается парадокс: при экспоненциальном росте числа заболевших и скончавшихся, ежедневно растет активность горожан. Ни в одном европейском городе, пострадавшем от эпидемии, такого не было.
По факту, «самоизоляция» в России уже сворачивается. Сервис «Яндекса» индексирующий уличную активность в крупнейших городах, показывает, что ежедневно все больше россиян предпочитают вернуться к активному образу жизни, невзирая на официальные предостережения и даже штрафы. Большинство региональных центров фактически вернулись к довирусным величинам. В Волгограде заполненность улиц уже в значении «очень много людей». Помимо «несознательности» жителей на это, конечно, повлияло постановление губернатора Андрея Бочарова, перезапустившего целый ряд отраслей экономики .
Другого выбора не оставляют политические решения, которые привели к тому, что потенциальное лекарство (самоограничения) для страны оказались опаснее вируса.
Уже к концу апреля под угрозой увольнения в России будет как минимум 10 млн человек, следует из расчетов Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП). Глава Счетной палаты Алексей Кудрин считает, что без работы останутся до 8 млн человек. Хуже всего ситуация в общепите и торговле. По последним докризисным данным Росстата, в стране 3,4 млн безработных. Одновременно людям угрожает и сокращение зарплат. По самым скромным оценкам – до 7 % в реальном выражении.
На прошлой неделе центральные власти, пожалуй, впервые в непростые времена борьбы с COVID-19, продемонстрировали, что готовы исправлять свои оплошности.
ЦБ под нажимом общественности увеличил лимиты, по которым ипотечники могут получить кредитные каникулы. Теперь под них попадает уже 73% всех, приобретавших квартиры в ипотеку. С первоначальных 1,5 млн рублей лимит подняли до 2 млн, в Санкт-Петербурге и регионах Дальнего Востока – до 3 млн, а в Москве – до 4,5 млн рублей. Теперь, посчитали в Объединенное кредитное бюро (ОКБ даже среди москвичей в лимит укладываются почти 68 % ипотечных кредитов против 9% в первоначальной версии постановления. На этом позитив исчерпывается.
В ближайшие дни правительство России должно представить новый план по поддержке экономики. Но мер поддержки населения и бизнеса по западным лекалам в России вводить не планируют. Речь о полной налоговой и арендной амнистии, причем не только по госимуществу, но и по частным площадям – государство во многих странах берет на себя эти затраты, а также компенсации зарплат сотрудникам. В Германии, напомним, власти возмещают коммерсантам 60% зарплат персоналу, а в Великобритании 80%.
Напомним, 8 апреля Владимир Путин вновь выступил с обращением к гражданам России. Во вступительном слове на видеосовещании с губернаторами президент впервые четко высказал мысль, бизнес нуждается в поддержке.
Путин объявил отсрочку малому и среднему бизнесу по социальным взносам на шесть месяцев, а ранее анонсированную отсрочку по уплате всех, кроме НДС, налогов разрешил выплачивать в течение года после окончания ограничительных (де-факто карантинных) мер.
По мнению предпринимательского сообщества и экономистов, выступления главы государства носят терапевтический характер и направлены на массового зрителя.
Впрочем, многие политологи отмечают прогресс в речах Путина. Так гендиректор Агентства политических и экономических коммуникаций Дмитрий Орлов считает, что первые обращения президента по борьбе с коронавирусом «были базовыми», а вот речь на совещании с губернаторами 8 апреля «детальная и предельно конкретная».
– Путин определяет меры поддержки и для тех, кто борется с пандемией на «переднем крае», и для наименее защищенных групп – таких, как семьи с детьми. Показателен «свет в конце тоннеля» – меры по восстановлению экономики, которые власть планирует предпринять после завершения режима самоизоляции, – сказал Орлов корреспонденту «СоцИнформБюро».
Главное ощущение, что вызывает суета следующая после каждого «короновирусного» обращения Путина, не оставляет иных трактовок: никаких продуманных мер и даже согласованного представления у федеральных органов нет. Правительство, отдельные ведомства внутри него, и ЦБ реагируют на ходу – изобретают новые меры поддержки экономики. При этом предложений много, но они часто противоречат друг другу, зато сходятся в главном – прямой финансовой помощи не получит не бизнес, ни граждане.
Общий объем поддержки экономики, который зарезервировало на борьбу с вирусом и поддержку экономики правительство Михаила Мишустина, это 1,4 трлн рублей, что составляет 1,2% российского ВВП. Для сравнения, в Германии на поддержку экономики выделено без малого 5% ВВП – $189,3 млрд, а в США $2.3 трлн (11% ВВП).
В тех же Соединенных штатах только на выдачу льготных кредитов малому бизнесу направляют $350 млрд. Причем условия кажутся для россиян фантастическими: управление малого бизнеса (SBA) выдает под 1% кредиты размером до $10 млн компаниям с числом персонала 500 человек. Деньги можно потратить на зарплаты, аренду и «коммуналку», при этом, если за 8 недель такая компания не увольняет сотрудников, то и кредит и проценты, при условии подтверждения целевых расходов, ей полностью прощают.
Вы держитесь
С США сравниваться не корректно, отмечает аналитик ГК «ФИНАМ» Алексей Коренев. Штаты печатают основную мировую валюту и имеет возможность эмиссии.
– Это шикарный инструмент, учитывая 60% мировых расчетов в долларах, а экономика страны около 22%. Валюту к себе назад, они, кстати, особо не пускают, чтобы не было всплеска инфляции. Россия совсем в другой ситуации, нам приходится вести жесткую бюджетную политику. Скорее всего, по итогам апреля будет принято какое-то решение – продлевать эти вынужденные каникулы или нет. Пока мы не понимаем масштабов кризиса и, несмотря на накопленные резервы, правительство тратить их не спешит. Есть же еще и социальная сфера, и какого объема поддержка будет необходима, пока прогнозировать сложно.
По словам известного предпринимателя и радиоведущего Дмитрия Потапенко, Владимир Путин лишь пытался изобразить, что забота есть.
– Попробуй сказать, что меры не предпринимаются. Потом разведут руками — мы же предлагали. В следующий раз будем дорабатывать механизм. Ворота-то есть, а то, что закрыты – так это толкать надо было больше.
Владельцы малых и средних компаний считают, что отсрочки по налогам и взносам лишь растянут гибель бизнесов во времени. Большинство бизнесменов категоричны: один месяц такого неопределенного положения их компании смогут пережить с трудом, более продолжительный режим «нерабочих дней» означает закрытие бизнеса. Почти все предприятия в сфере услуг создавали свое дело в кредит и на арендованных помещениях. То есть при введении путинских «каникул» без деятельности они вынуждены платить и зарплату, и кредиты, и аренду.
Отсрочка и по соцвзносам и по налогам с выплатами в течение года тоже не снимает проблем. Никто не знает, из каких средств накопленные долги можно будет выплачивать после, даже в рассрочку. Рынки по окончании кризиса, скорее всего, будут восстанавливаться очень долго. У большинства компаний крайне низкий запас прочности – накопленные резервы вообще есть не у всех, а главное не понятны дальнейшие перспективы. Отложенный спрос есть далеко не у всех пострадавших сегментов бизнеса – например, прошедшие свадьбы и юбилеи, которые не попали в рестораны, никто повторно собирать не будет.
Издание «Волга-Каспий» опрашивало и волгоградских предпринимателей, которые констатируют: власти объявили о поддержке лишь крупных предприятий и забыли о том, что потребителями системообразующих предприятий являются миллионы мелких организаций. Разрушение этих цепочек приведет к коллапсу всю российскую экономику.
– Меры-то принимаются, но по масштабу они пока недостаточные. По-хорошему бизнес ждет не отсрочек по налогам и кредитным платежам, а их отмены на тяжелый период. Острочка просто загоняет нарыв внутрь, – признает Алексей Коренев. – Кстати, по части карантинных мер, похоже, что Россия все-таки среагировала своевременно, быстрее, чем многие страны, в сравнении с которыми у нас была фора. Потери экономики будут колоссальные, но лучше притормозить 20% экономики, чем столкнуться с массовой эпидемией, которая потом остановит все производство. В тех же США всплеск безработицы, если судить по обращениям за пособиями, практически в 20 раз. У нас рост ее тоже будет, но не столь сумасшедший. Рынок труда среагирует с опозданием на два-три месяца. Только тогда станет понятно, насколько снизилась занятость и зарплаты. Но падение спроса непременно приведет к этому.
«В дальнейшем будет значительно хуже», – сказал «СоцИнформБюро» первый вице-президент «Опоры России» Павел Сигал. По его словам рост безработицы России гарантирован, а падение потребительского спроса «станет катастрофическим».
– Пример других стран, даже тех, где правительство выделяет очень значительные средства на поддержку экономики и населения, показывают, что глобальный кризис только начинается. И бизнес, и население по мере того, как государство будет удаляться от решения конкретных проблем, станет воспринимать власть все более негативно. Уже звучат предупреждения, что падение доходов и рост безработицы вынудит людей выходить на улицы, начнется рост краж и грабежей – как сейчас это уже происходит в Италии. Все происходящее однозначно выглядит так, что государство очень отдаленно представляет себе реальную ситуацию. Вырастет и социальная напряженность в обществе.
Многим небольшим компаниям и скидка на соцвзносы не нужна: нередко сотрудники (чтобы снизить расходы коммерсантов на оплату труда) оформлены через договоры гражданско-правового характера или возмездного оказания услуг. Сейчас большинство таких сотрудников уже находятся в неоплачиваемых отпусках. Но не ропщут – главный вопрос, а будет ли у них работа через месяц-два. По данным компании АНКОР, среди руководителей отделов кадров 41% уже открыто признают: они активно занимаются «оптимизацией занятых». Интересно, что среди вакансий сейчас популярны именно кадровики – поиском таких специалистов озабочены почти четверть всех компаний, которые вообще готовы нанимать персонал в нынешних условиях.
Тяжело, но не смертельно
По данным социсследования НТЦ «Перспектива», проведенного по заказу страховой компании «Росгосстрах Жизнь» и банка «Открытие», у двух третей россиян (63,6%) вообще нет никаких накоплений. Если сопоставить это с данными другого опроса, согласно которому 28% россиян отправлены по домам без содержания, ситуация уже выглядит тревожной.
Добавим, что федеральный бюджет, который планировался как профицитный, на фоне коронавируса и обрушения нефтяных цен уйдет в минус – выпадающие доходы могут превысить 3 трлн рублей. Это почти втрое больше, чем весь объем помощи, что власти готовы направить на поддержку экономики. Уже обсуждаются предположения, что для финансирования предпринимаемых мер власти не будут распечатывать «кубышку» – Фонд национального благосостояния, в котором скопилось около 11 трлн рублей, а прибегнут к внутренним заимствованиям, выпустив облигации примерно на один триллион. Ассоциации с концом 90-х, когда бюджет отказался платить по своим обязательствам становятся все более навязчивыми. Руководитель Федерации исследования региональной политики (ФИРП) Андрей Миронов напоминает: «кубышку» вскрыть будет нелегко.
– Вопрос в том, где она физически. В ценных бумагах правительства США, значит и забрать ее не так уж и просто. Вообще власть растеряна, не понимает, что делать. Непрофессионализм чиновников просто налицо. Впрочем, можно списать на то, что готовятся к более плохому варианту, чтобы в будущем задушить недовольство населения подачками. Сейчас же действия, точнее бездействие властей уже граничат с уголовной статьей про оставление в опасности, – рассуждает политолог.
Павел Сигал уверен, что новые меры поддержки последуют, но и они не будут достаточными.
– Третий пакет мер уже готовится правительством – много и обращений от разных отраслей, и писем от профсоюзов и разных секторов экономики. Но рассчитывать на то, что они будут кардинально отличаться от всего, что было предложено раньше, не приходится. Прямые меры материальной поддержки населения не принимаются по тем же причинам, по которым на копейки индексируются пенсии и зарплаты, зато ежегодно растут тарифы. Все просто: деньги нужны для спасения нефтегазового сектора в первую очередь. Население и малый бизнес, как были всегда на последнем месте для государства, так там и остаются, несмотря на эпидемию и кризис, – считает Сигал.
Тяжесть спасения экономики в таких условиях Владимир Путин фактически переложил на региональные власти. В условиях крайне ограниченных ресурсов чиновники и депутаты на местах могут действовать весьма креативно. Они вводят достаточно противоречивые меры – жестко ограничивая общественное пространство, но допуская все больше послаблений для бизнеса, чтобы исключить коллапс целых отраслей.
Наглядные примеры парадоксальных, но вынужденных мер, предпринятых главами регионов, есть повсеместно. Так в Волгограде постоянно меняют расписание транспорта на фоне расширения списка предприятий, которым разрешено работать.
В Волгоградской области пока экономические меры поддержки утвердили весьма скромные – только сокращение УСН для наиболее пострадавших отраслей. Власти, впрочем, обещают, что это только первые меры и готовят дополнительные. Вице-спикер Волгоградской областной думы Дмитрий Калашников отмечает, что уже принятые меры это лишь калька объявленного на федеральном уровне.
– Можно и нужно думать о других предложениях, даже по части смягчения арендных отношений – возможно, предоставление скидки по земельному налогу, но должна быть жесткая взаимосвязь, чтобы уже эти владельцы недвижимости гарантировано шли навстречу малому бизнесу. Это обсуждается, много всего рассматривается на уровне регионального уполномоченного по правам предпринимателей.
Что касается ситуации в регионе в целом, то я не думаю, что будут какие-то невозвратные цифры в плане промышленности. У нас много работает на экспорт, но это не сырьевой вывоз, а уже продукция с переделами. Я думаю, что если пик пандемии пройдет к середине мая, то нашему бюджету будет тяжело, но не смертельно, – считает Калашников.
Руководитель совета реготделения «Деловой России» Юрий Чехов уточняет, что «решения губернатора продиктованы возможностями регионального бюджета».
– Я предполагаю, что сегодня Волгоградская область, как и многие регионы по всей России, в тисках проблем, в том числе и бюджетных. Надо правде смотреть в глаза – региональная казна не сможет обеспечить масштабных мер поддержки деловому сообществу. Но, тем не менее, губернатор предпринимает попытки снизить возросшую нагрузку на малый и средний бизнес. И здесь необходимо сказать, что предпринимательская общественность Волгограда активно включилась в обсуждение, региональная власть завалена предложениями по выходу из кризиса. Это даже, как мне кажется, идет во вред, ведь нет единой «дорожной карты». Именно поэтому я уже высказывал идею о том, что предложения должны собираться не в общем виде, как это делается сейчас, а по отраслям – туризм, промышленность, торговля и т.д. При этом каждая властная структура, отвечающая за ту или иную сферу, должна напрямую встречаться с владельцами бизнеса и выяснять их конкретные потребности в условиях разразившегося кризиса, – считает Чехов.
Андрей Миронов напоминает: руководители обязаны брать на себя ответственность.
– Те, кто не в состоянии этого делать, не должны так называться, даже если они и умеют действительно руками водить. Средства изыскать можно. Губернаторы в праве ввести режим чрезвычайной ситуации, оценить возможности бюджета и выделить средства нуждающимся. А затем уже требовать деньги на возмещение чрезвычайной ситуации от федерального центра. Так же делают во время, например, наводнений. Это элементарно. Но никто не берет на себя ответственность, стыдливо называют диким словом «самоизоляция». Хотя рано или поздно, это будут делать. Наверное, когда пойдут локальные бунты. Как в Турции, где уже были перестрелки из-за хлеба, – говорит политолог.
Владимир Путин, напомним, еще в первом обращении говорил, что губернаторы могут получить полномочия по ослаблению режима «самоизоляции», если сочтут такое возможным. А 6 апреля в видеоконференции с экспертами-вирусологами, подчеркнул, что «все решения должны быть соразмерны угрозе и адекватны ситуации», упомянув, что возможно и сокращение нерабочих дней. Впрочем, главное обстоятельство в том, что пандемия COVID-19 спровоцировала и ускорила, но не вызвала напрямую мировой уже экономический кризис. Алексей Коренев напоминает, что средний цикл между спадами занимал от 7 до 10 лет, а сейчас мировая экономика жила без кризисов 12 лет и она «перегрета».
– И до пандемии было видно, что начинает тормозить Китай, США накопили проблемы, ясно, что мир скатывался в рецессию. Проблемы в мировой экономике глубже, чем выглядит на первый взгляд. Они могут иметь беспрецедентные масштабы. В этой ситуации, может быть, наше правительство и правильно исходит из понимания, что риски негативного сценария велики и поэтому не спешит расходовать резервы, потому что их надо растягивать. Да, для малого бизнеса и конечного потребителя ситуация тяжелая, но кто сказал, что она растянется на два квартала, а не на годы? – рассуждает аналитик ГК «Финам».
